Знахарку бросили в «пресс-хату» к блатным… А когда пришло время обхода – надзиратели аж вздрогнули!
Марианна Вишневская, потомственная целительница, как она себя гордо именовала, сидела в своей шикарной, оригинально обставленной квартире и попивала кофе, когда в ее дверь позвонили. «Мария Сергеевна Володина», — произнес человек в форме, ее, казалось бы, позабытое имя. «Марианна Сергеевна Вишневская», — гордо ответила целительница.
Женщина выглядела впечатляюще. Прямые жгучие черные волосы до талии, украшенные затейливой яркой повязкой, огромные серьги из разноцветных камней в тон повязки, колоритный макияж и какой-то невообразимый наряд. «Нам известен ваш псевдоним, но ни к чему ломать комедию», — строго произнес человек и развернул перед ней удостоверение.
Майор Лисицын. «Мария Сергеевна, вы обвиняетесь в незаконной медицинской практике». Не успел майор договорить, как знахарка рассмеялась.
«Медицинская практика? Вы о чем?» «Так, травки, заговоры, отвары. И стопроцентного результата не обещаю. А что случилось-то?» «А вот это уже деловой разговор.
Вчера к вам обращалась Елена Николаевна Воробьева с болезнью почек. Было такое?» «Знаете, а давайте присядем», — предложила потомственная целительница. «Я не против.
Куда можно сесть?» «Пройдемте в гостиную. Садитесь, куда вам удобнее». «Спасибо», — кивнул майор Лисицын.
«Так что насчет Елены Николаевны Воробьевой?» «Ну, знаете, ко мне много людей приходят», — протянула Мария Марианна. «И документов я у них не спрашиваю». «О как», — хмыкнул майор.
«Лечите и не спрашивайте, как зовут?» «Нет, ну имя я, конечно, спрашиваю, без него никуда. Иначе как я за человека просить-то буду?» «Кого просить?» — нахмурился сотрудник компетентных органов, совершенно сбитый с толку. «Ну как это кого?» — округлила Мария Марианна свои ярко накрашенные очи.
«Всевышнего, конечно же. Да и безликое обращение мне никогда не нравилось». «Видимо, за Елену Николаевну Воробьеву вы плохо просили», — покачивал головой майор.
«Да что случилось-то, вы мне объясните?» «Виноват. Дело в том, что Елене Николаевне вчера стало плохо, а именно начались боли в почках, после чего женщина потеряла сознание и была госпитализирована». «Так, а вы уверены, что это по моей вине? Может, по приходу домой она съела что-то не то? Или, например, таблетку какую выпила?» «Видите ли, я обычно предупреждаю, что за особо тяжелые случаи не берусь.
Я не пропагандирую самолечения и походы ко мне подобным. И если я вижу, что человеку просто необходимо обратиться к врачу, то так об этом и говорю, мне проблемы не нужны». «Отрадно слышать, но только именно после визита к вам состояние женщины резко ухудшилось», — развел руками полицейский.
«Ее-то вы предупреждали?» «Конечно», — кивнула знахарка, — «я так и сказала, что не смогу помочь». «И тем не менее взялись», — подытожил Лисицын. «Как вы это объясните?» «Я дала Елене выпить мочегонного сбора, только и всего, а потом просчитала молитву.
Ни с того, ни с другого сознания не теряют». «Так, Мария Сергеевна, говорите вы, конечно, убедительно, но, как понимаете, я не могу вам верить на слово». «Понимаю», — заверила Марианна.
«А раз понимаете, то вам придется проехать с нами». «Но у меня через полчаса посетительница», — сопротивлялась знахарка. «Ничего, как-нибудь переживете, надеюсь, и она тоже», — усмехнулся майор.
«А то не ровен час, вдруг еще кто-нибудь сознание потеряет». Лисицын доставил обвиняемую в отделении, а дальше, как и полагается, СИЗО. Гражданка Воробьева по-прежнему пребывала вне сознания.
Несмотря на то, что у пациентки Марианны были неплохие шансы выкарабкаться, да и вина знахарки в сущности не была очевидной, ведь предупреждала же. Родственники потерпевшие жаждали ну не крови, конечно, но посадить потомственную для них было делом принципа. «Отправим-ка мы ее в пресс-хату к нашей местной элите», — весело сказал начальник.
«А вот что интересно и выдаст». «О», — показывая пальцем на Марианну, — сказала высоченная мужеподобная женщина, стриженная под мальчика. «Какая женщина пришла к нам?» «К вам», — приподняла бровь знахарка.
«А вас случайно мама не учила, что показывать пальцем некрасиво?» «А у меня не было ни мамы, ни папы», — ухмыльнулась она и запела. «По приютам я с детства скитался, не имея родного угла». Вдруг женщина схватилась за горло и все, что она могла сделать, это только открывать рот.
Однако через пять минут блатнячка вновь обрела дар речи. «А ты что, реально знахарка?» — с восхищением спросила женщина. «И это ты меня сейчас заткнула?» «Понятия не имею, о чем говоришь», — пожала плечами Марианна.
«Соображает», — одобрительно сказала женщина лет шестидесяти с золотыми зубами и татуированными пальцами. «Уважаю». «Как тебя зовут, красавица?» «Марианна».
«Ха, типа как в сериале», — заржала рыжеволосая женщина с силиконовыми губами. «Помню, девки, был раньше сериал. Вся страна переживала за Марианну.
Ты не та, Марианна, случайно?» «А что, похоже», — развеселилась бабушка. «В каком месте?» — думала потомственная целительница, но понимала, что спорить с прессовщицами себе дороже. Одно лишнее слово и, считай, на срок себе наговорила.
А седовласая блатнячка продолжила. «Девонька, будем дружить?» «С нами надо дружить, тогда не обидим. Ты знаешь, кто я?» «Нет», — ответила Марианна.
Интуитивно она чувствовала, что самые верные ответы — это «да», «нет», «не знаю». А еще приветствуются разговоры о природе и погоде. Остальное — табу.
Иначе небо в клеточку, а друзья в полосочку на долгие годы обеспечены. «Так вот, я воровка в законе, Мария Федоровна, для своих тетя Маша. Мы же с тобой тезки, верно?» Целительница вздрогнула.
Хотя, чего удивительного, ее ведь явно подсадили к этим женщинам жуткого вида для того, чтобы вытянули из нее как можно больше информации. Марианна решила, что с этими дамами действительно лучше дружить. А коль ей предстоит с ними дружить, то придется общаться.
О чем? Ну, о природе и погоде это понятно. Однако Марианна решила, она ничего не потеряет, если будет разговаривать с ними о том, что уже известно господам полицейским. Надо, черт побери, налаживать контакт.
Марианна интуитивно чувствовала, что это не только поднимет ее в глазах соседок, но и облегчит ее участь. В общем, действуем. «Нет, если у человека действительно нешуточная проблема со здоровьем, я за него не берусь», покачала головой Марианна.
«Это уже епархия врачей. Так что хоть убейте, но в том, что случилось с той теткой, я не виновата. Уж я ее и так, и этак, а она умоляет слезно».
«Но ты ведь взялась ее лечить», сказала Рыжая и цепко посмотрела на Марианну. «Лиса, я тебя умоляю», — воскликнула она. Через час пребывания в пресхате Марианна чувствовала себя почти своей.
«Я всего лишь дала ей мочегонные и прочла молитву». «Видимость создавала», — понимающий кивнула Стрижина, которая носила прозвище Башня. «Только ментам ты этого не объяснишь».
«Я понимаю», — уныло сказала Марианна. «Но чему бывать, того не миновать». «Девчонки, а у меня предложение», — сказала Баба Маша.
«А давайте глотнем чефиру в знак вечной женской дружбы и споем». Откровенно говоря, Марианне не улыбалась пить чефир с этими особыми. Но раз уж она собралась с ними дружить… Как выяснилось, само по себе распитие — это лишь верхушка айсберга.
Ведь крепкий чай за вечную женскую дружбу предстояло пить из одной кружки. Украдкой посмотрев на жёлтые, а у кое-кого и откровенно гнилые зубы, Марианну чуть не стошнило. Но делать нечего.
В подобных местах будь они неладны вместе с этой чёртовой гражданкой Воробьёвой. Это наше всё. И она сделала первый глоток.
К удивлению, Марианна чефир оказался хоть и горьким, но не таким противным, как она ожидала. Да и совместное распивание. Не иначе, как инстинкт выживания срабатывает.
С горькой иронией подумала Марианна. А потом начались песни. Да, мы собрали, почитая весь народный фольклор.
Они умоляли мороз не морозить их, а потом признавались в том, что напилась я пьяная, не дойду я до дома. Затем в ход пошли песни из репертуара сектора «Газа» с выкриками. Было спето несколько песен Аллы Борисовны и, само собой, шансон.
Марианна сама себе удивлялась. Ещё вчера она и подумать не могла, что будет сидеть с блатнячками, распивать с ними чефир из одной кружки и петь песни, которые, как она считала, давным-давно забыла. Поистине пути Господни неисповедимы.
Ирина Бердышева, надзирательница, пила кофе. Она посмотрела на часы. Через десять минут пора на обход.
«Интересно, как там наша знахарка?» – подумала Ирина. Она доживала остатки пирога, допила кофе и, убрав в холодильник еду, пошла на обход. Выйдя из своей каморки, Ирина услышала шум.
«Уж не из пресс-хотели?» – подумала Т. В коридоре Ирина столкнулась с Анатолием и надзирателем Пашкой. «Толь, что там за шум?» – поинтересовалась она. «Девчонки развлекаются», – пожал плечами Пашка.
«Наверное, колют нашу знахарку по полной программе». Музыка нас связала. Послышалось из пресс-хаты да так громко, что все трое вздрогнули.
Ирина покачала голову и пошла в пресс-хату. Парни двинулись за ней. Ирина вошла к блатнячкам.
«Как дела, девчонки?» – спросила она. «Все окей, Эрен», – подняла большой палец вверх к башне. Ирина украдкой посмотрела на Марианну, но та и бровью не повела.
И тут произошло нечто неожиданное. Надзирательница вдруг сморщилась и села на стул, стоявший неподалеку от нее. «Что такое, Ирина Леонидовна?» – испуганно спросила баба Маша.
«В спину вступила», – простонала она. «Не могу разогнуться». Марианне было смешно наблюдать за тем, как блатные тетки кудахчут над строгой надзирательницей.
Впрочем, не такой уж и строгой она была. Марианна прямо-таки кожей почувствовала боль этой женщины. Она решительно подошла к Ирине и сказала своим, скажем так, сочефирницам.
«Ну-ка, разойдись». «Ой, нет, не подходи ко мне, шарлатанка», – завопила надзирательница. «Успокойтесь», – гипнотическим голосом сказала Марианна, водя по воздуху вдоль спины Ирины.
Она посмотрела надзирательнице в глаза и медленно сказала. «Я не причиню вам вреда. Вы мне верите?» Ирина растерянно смотрела на Марианну и молчала.
«Вы мне верите?» – повторила свой вопрос знахарка. Ирина наконец кивнула. Марианна что-то шептала и водила вдоль спины надзирательницы.
Пашка и Толик смотрели на это действо словно завороженные. Да и подсадные блатнячки тоже. Минут через пятнадцать Ирине стало легче.
Женщина встала со стула и удивленно воскликнула. Как будто и не болело ничего. «Как вас, Марианна? Спасибо вам огромное».
«Да не за что», – с улыбкой ответила та. Когда надзиратели покинули пресс-хату, Лиса спросила, заикаясь. «Что это было?» «Ничего особенного», – невинно ответила Марианна.
«Ты же видела, я оказала помощь». «Это мы видели», – воскликнула баба Маша. «Но как тебе это удалось?» «Как?» – пожала плечами потомственная целительница.
«У меня дар. Я лечу людей». «Я не про это», – многозначительно понизила голос воровка в законе.
«Признайся, специально подстроила». «Ты о чем, баба Маша?» – с усмешкой спросила Марианна. «Не в моем положении это делать».
«Давайте-ка спать», – предложила башня. Глаза слипаются. Наутро в пресс-хату вошла уже другая надзирательница.
«Володина с вещами на выход». «Ох, как же непривычно слышать эту фамилию», – думала она. Блатнячки переглянулись.
Каждая из них подумала. «Вот сделала она нас». А женщину надзиратель добавила.
«Пришла в сознание твоя пациентка». Как выяснилось позднее, после импровизированного сеанса Галине Николаевне Воробьевой действительно стало легче. И она решила на радостях полакомиться соленой рыбкой.
Женщине стало так плохо, что она потеряла сознание. Марианна охотно в это верила. «У этой Воробьевой действительно серьезные проблемы с почками».
«Странно, что они вообще не отказали», – говорила позднее Марианна. Через пару дней после освобождения ей пришла шикарная корзина цветов и коробка конфет от той самой надзирательницы. Что это было? Счастливое совпадение или колдовство? Этого так никто и не понял.